[D-Brothers]

В преддверие праздников
Автор: All Blue
Фэндом: One Piece
Персонажи: Эйс/Луффи, Гарп помешался
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Флафф, AU
Предупреждения: OOC, Инцест
Размер: Мини
Описание: Там, на улице, кружится в своем зимнем танце снег, сверкая в свете фонарей, снуют улыбающиеся праздникам люди, шуршат большие бумажные пакеты, и пахнет хвоей и мандаринами, сплетаясь с морозной свежестью, а здесь, в темной комнате, слышно лишь умиротворенное дыхание и мерный стук спокойного сердца, и пахнет безмятежностью.
Статус: Закончен
От автора: Автор решил внести свой скромный вклад и поздравить товарищей по разуму с праздниками. Автор надеется, что его не растерзают ._.

Поправляя на шее полосатый шарф, Луффи жмурится, когда одна из снежинок, хаотичным строем падающих с темного неба, попадает в глаз. Забавные они, эти снежинки: их так много, они стелятся по заснеженной земле своим медленным зимним танцем и норовят попасть в глаз целым сгустком снега, но стоит высунуть язык, в желании поймать хоть одну, они, как самонаводящиеся ракеты, стремятся мигом изменить свой курс подальше от раскрытого в ожидании рта. Луффи хмурится и посылает темному небу, осыпавшему сонный город бриллиантовой пылью, мстительный взгляд, как обиженный ребенок, донельзя забавно поджимая губы.

Идя вдоль бордюра, серым камнем украшающим узкую дорожку парка, Луффи подцепляет мягкие сгустки пушистого снега носком ботинка, и подкидывает их в воздух, смотря, как они оседают на землю переливающимися алмазами. Ему холодно, кончик носа и кромки ушей давно покраснели, стоило ему выйти из здания школы, но зимний ветер ерошит черные волосы, запутывая в них мигом тающие снежинки, и вся эта снежная кутерьма, самой погодой обозначающая преддверие праздников, настраивает на небольшую незапланированную прогулку. Луффи все еще пытается поймать снежинки языком и смотрит в темное небо, жмурясь и улыбаясь чему-то своему.

Когда становится слишком холодно, и покрасневшие пальцы не спасают даже глубокие карманы куртки, Луффи быстрее паровоза мчится по знакомой дорожке, ведущей сквозь заснеженный парк, и вылетает на оживленную улицу, в самый последний момент перебегая широкую дорогу на уже мигающий зеленый свет. Он смеется, когда ему сигналят возмущенные такой безалаберностью водители, останавливается на секунду под старым фонарем, в свете которого снег кажется россыпью бриллиантов, и бежит дальше, натыкаясь на идущих навстречу людей с большими праздничными пакетами. Возмущенные возгласы и шипения он оставляет позади, продираясь сквозь эту праздничную толпу, и взлетает по лестнице заснеженного крыльца с витиеватыми перилами, открывая массивную деревянную дверь с крупным инициалом «D.» собственным ключом.

В прихожей темно, единственная полоска тусклого молочного света, созданная фонарем под окнами, разливается по бежевому кафелю просторной кухни и продолжает виться по паркету в коридоре. Луффи не шарит рукой по стене в поисках выключателя, предпочитая не тревожить темноту и безмолвие пустого дома. Он быстро раздевается, шурша курткой, и, подхватывая стоящую на полу сумку, скользит по паркету коридора, спотыкаясь о нижнюю ступень лестницы, ведущей наверх и чудом не выбивая себе зубы. Держась за гладкие перила, перескакивает через две ступеньки, взлетая на второй этаж, и вперяется взглядом в темноту, окутывающую пустой коридор. Улыбается, как будто принимает безмолвный вызов, и, очертя голову, бросается в черный нематериальный сгусток, замерзшими пальцами скользя по стене в поисках круглой ручки. Распахивает знакомую дверь и застывает на пороге.

В комнате тоже темно, и, как и в кухне, тусклый свет врывается только в прикрытое тонкими занавесками окно, освещая лишь стоящую недалеко от подоконника кровать. Луффи скользит по ней взглядом и улыбается: спящий на его постели Эйс кажется горой разворошенных одеял. Луффи не двигается – вглядывается в его неподвижную фигуру, пытаясь разглядеть в темноте черты его безмятежного лица, в маленькие точки веснушек, в растрепанные пряди черных волос и в изгиб приоткрытых губ. Стоит и смотрит, чувствуя, как покалывают кончики пальцев. И не двигается – ждет.

- Долго ты будешь в проходе стоять? – голос Эйса хриплый после сна, приглушенный, окутывает замерзшие уши Луффи теплым бархатом. Монки не надо уговаривать, он откидывает оттягивающую руку сумку в угол, ногой захлопывая дверь и одним прыжком оказываясь у кровати. Мягкий матрас, поверх постельного белья заправленный пушистым пледом, прогибается под острыми коленками, и Луффи забирается под бок к брату, протискиваясь между его руками, вытянутыми перпендикулярно телу. Эйс обхватывает возящегося мальчишку под талию, вторую руку вплетая в мокрые от снега волосы, чувствует горячее дыхание в области шеи и ощущает холодные пальцы сквозь ткань рубашки.

- Ты хоть дверь закрыл? – спрашивает он сонно, зевая от души, и Луффи пожимает плечами, теснее прижимаясь к теплому брату:
- Не помню.

Он замирает, складывая отогревающиеся руки у Эйса на груди, и улыбается, когда мерное дыхание скользит по макушке. Там, на улице, кружится в своем зимнем танце снег, сверкая в свете фонарей, снуют улыбающиеся праздникам люди, шуршат большие бумажные пакеты, и пахнет хвоей и мандаринами, сплетаясь с морозной свежестью, а здесь, в темной комнате, слышно лишь умиротворенное дыхание и мерный стук спокойного сердца, и пахнет безмятежностью.

Первым просыпается Эйс и сонными, еле открывающимися глазами смотрит на светящийся циферблат электронных часов, где монотонно мигают зеленые цифры, обозначая время, близкое к полуночи. Он садится на кровати и трет кулаком веко, опуская взгляд на мерно посапывающего рядом брата. Луффи кажется совсем беззащитным, вот так, свернувшись клубком у него под боком и подложив отогретые ладошки под (он в этом уверен) покрасневшую и помятую щеку. Черные пряди его волос растрепаны, в беспорядке разметавшись по пледу, длинные, как у девочки, ресницы подрагивают, а губы, эти влажные, чуть розоватые губы приоткрыты, и было бы забавно, начни младший из D. пускать пузыри. Эйс улыбается и гладит его по щеке, обводя кончиками пальцев контур тонкого шрама под глазом, и Луффи морщится, поджимая во сне губы и тыкаясь лицом в покрывало. Он вроде как и проснулся, но сон все еще тянет его в свои объятия, и это очень трудно – противостоять им.

- Соня, - Эйс цокает языком, совсем беззлобно, и наклоняется, целуя брата в полуобнаженное плечо, выглядывающее из широкого разреза его кофты. Луффи возится, обхватывает его за шею и пихает коленом в бедро, переворачивая на спину и нависая сверху. Зевает, как кот, объевшийся сметаны и растянувшийся на теплом полу, и выжидающе смотрит на Эйса темными сонными глазами. Портгас тянет его за щеку, по-доброму скалясь, и Луффи припадает к нему, еле-еле касаясь губами его приоткрытых губ. Выжидает немного, чувствуя, как теплые ладони скользят по бокам, и плавно целует, просто и непринужденно. Эйс не спешит отвечать, обхватывая руками талию мальчишки, и втягивается в поцелуй, когда тонкие пальцы очерчивают линию его лица.

Доверительно, неспешно, не боясь и не сомневаясь – поцелуй почти обыденный, но в то же время, до дрожи чувственный, и хочется, чтобы это длилось вечно. Луффи зарывается пальцами в черные пряди волос, отрываясь и прижимаясь к влажным губам напротив, теснится к подтянутому телу брата, улыбается сквозь поцелуй, чувствуя губами родную улыбку, и смеется. Тихо, хрипло, ловя легкие поцелуи и чувствуя теплые руки на своей спине. Кровать до приятного мягкая, Эйс до головокружения теплый и родной, в голове легкая снежная кутерьма, а его смех шелестящими колокольчиками звенит в ушах, наполняя грудную клетку совсем не зимней теплотой.

Портгас наощупь находит еще один плед, немного колючий, но тоже теплый и мягкий, и накрывает Луффи с головой, скользя губами по губам вслепую. Сразу становится жарко: во рту у Луффи жарко, под его кофтой тоже жарко, дыхание у него еще горячее, а внизу живота жар только распаляется. Эйс нажимает ладонями на спину, чувствуя кожей кожу, и даже такое прикосновение кажется ему до безумия интимным, а Монки прогибается, вжимается в него, разрешая прикусить свою нижнюю губу и тут же пройтись по ранке языком. Сжимает пальцы на угловатых плечах брата, проводит кончиком носа по его носу, прижимается лбом к его лбу, и улыбается, демонстрируя все тридцать два (а то и больше) зуба. Эйс берет его лицо в свои руки, целует это притихшее чудо в лоб и бережно обнимает, вздрагивая от громкого оклика, зародившегося в прихожей и разлетевшегося по всему дому:

- Эй! Есть кто живой?

Когда припозднившийся Гарп открывает дверь в комнату братьев, в ней так же темно и безмолвно, как и во всем доме. Оба шалопая спят по своим кроватям, отвернувшись к стенкам и свернувшись клубками под одеялами, и старик даже удивляется такому раскладу: не в их правилах так рано по кроватям разлеживаться. Гарп усмехается, выдыхая, и закрывает дверь, уходя куда-то вглубь дома, и уж совершенно точно не видит, как шустрый Луффи скользнул в постель к брату, с радостью принявшему его в свои объятия.